Институционная криптоэкономика: новая модель в новом веке
В этой статье авторы обсуждают, почему блокчейн может быть более прорывным, чем так называемые «технологии общего назначения», изменившие общество в последние столетия. Покуда криптоэкономика — уже достаточно интригующее поле для исследований, изучение блокчейна не должно быть исключительно прерогативой ученых и игровых теоретиков.
\n\n
Новые технологии на блокчейне порождают сложные вопросы в экономике, политике, праве, социологии и политической экономике. То, что мы зовем «институционной криптоэкономикой», берет свое начало с простейшей предпоссылки — блокчейн не просто новая технология общего назначения, это институционная технология.
\n\n
Подобное разделение может выглядеть педантичным, но разница между этими двумя концепциями очень глубока. Технологии общего назначения позволяют нам делать то, что мы уже делаем лучше, быстрее и дешевле. Экономисты видят эти технологии (такие, как паровая энергия или полупроводник), как отличные двигатели экономического роста.
\n\n
Нет никаких сомнений, что блокчейн тоже является технологией общего назначения, но не только.
\n\n
Блокчейн — новый механизм координации экономической активности, он способствует кооперации между субъектами. Он открывает новые возможности для обмена, сотрудничества и создания собществ, которые ранее были закрыты из-за больших расходов на информацию и транзакции.
\n\n
Старое мышление
\n\n
Как от институционной технологии, мы ожидаем от блокчейна прорыва как в экономической активности, так и в социальной организации. Институционная криптоэкономика — новый аналитический фреймворк для изучения эволюционных процессов.
\n\n
Мы верим, что подход к оценке стоимости транзакций, предложенный Оливером Уильямсон, обладателем Нобелевской премии в области экономики в 2009 году, является идеальным. Уильямсон в первую очередь был заинтересован в процессе принятия решения «купить» или «продать».
\n\n
Лучше купить какой-то товар на открытом рынке, или произвести его самому?
\n\n
Такой выбор определяет лимиты фирмы, а они, в свою очередь, определяют стимулы, которые движут фирмой.
\n\n
Ключевое определение таких пределов — «оппортунизм» или «вероломное преследование собственных интересов», именно так Уильямсон описал человеческое поведение.
\n\n
Комбинация оппортунизма и специфичности активов (имеющей прямое отношение к тому, насколько легко вклад может быть перепродан или переиспользован для других нужд) говорит о том, что в больших корпорациях экономическое поведение является крайне сложным. Это, в свою очередь, подразумевает необходимость существенных финансовых инвестиций.
\n\n
Таким образом, мы наблюдали расцвет акционерного капитализма в XIX-XX веках.
\n\n
Новая парадигма
\n\n
Блокчейн ломает эту связь между оппортунизмом, размером и специфичностью активов.
\n\n
Уничтожая оппортунизм (будучи технологией «без доверия»), блокчейн позволяет использовать специфичные активы в малом бизнесе, а поддерживать их не большими объемами финансового капитала, а большими объемами человеческого капитала. Это позволяет рыночным стимулам глубже проникать в сттруктуру работы фирмы.
\n\n
Во многих индустриях блокчейн сильно меняет границы предприятия, позволяя людям продавать свои навыки и таланты в экосистеме, свободной от большого бизнеса.
\n
